Голосование за ходы

Ещё вчера вечером Линда была вдохновлена предстоящей поездкой, но разочарование из-за поломанного автобуса, долгое, как ей показалось, ожидание следующего дня, а затем утомительная тряска в общественном транспорте сделали своё дело и сейчас, апатичная и уставшая, женщина с равнодушием наблюдала, как в окне мимо пролетают по-осеннему горящие деревья и редкие люди на своих разваленных двуколках. В какой-то момент Дженкинс уснула, а когда открыла глаза, пассажиры уже хватали свои чемоданы и торопливо выскакивали из душного автобуса. Женщина потёрла глаза, потянулась, взяла свой рюкзак и вышла из машины, рассмотрев наконец, куда она приехала.
Наткнувшись на заметку в газете про таинственные события в этом городке, Линда искренне ожидала обнаружить тут зрелище жуткое и зловещее, однако, увидев вокруг аккуратные домишки с милыми клумбами, на секунду женщина оторопело остановилась. Впрочем, воображение тут же нарисовало ей другую картину; как в одном из этих домов она находит нечто ужасное и почему-то обязательно окровавленное. Подогрев тем самым свой писательский интерес, Линда наконец-таки почувствовала себя бодрой и готовой искать сюжеты хоть сейчас же. Вот только горячего кофе выпьет и прям сразу.
Рядом с нею стояло двое мужчин, тоже, вероятно, приезжих и один из них, к удивлению Линды, обратился к своим невольным попутчикам с предложением совместного поиска гостиницы. Не успела Дженкинс обдумать подобную перспективу, как второй незнакомец выразил своё согласие и даже предложил ей свою помощь. Женщина неловко улыбнулась и ответила:
- Это было бы крайне любезно с Вашей стороны. Меня зовут, - Линда замешкалась на секунду, размышляя, а не представиться ли ей своим псевдонимом, - Линда Дженкинс. Насколько мне известно, гостиница располагается на соседней улице: предлагаю пойти туда. Впрочем, - женщина кинула быстрый взгляд на кофейню напротив, - я бы не отказалась и от чашечки зернового кофе.

Слепая богиня огляделась. Иные боги уже впустили в этот мир своих детей и сейчас настало время для Ее любимцев. Опыт предыдущих миров зыбким пламенем освещал намерения Нъяхатмы. Богиня в своих деяниях служила творцом и для мудрых, и для сильных, и для хитрых рас. Сейчас же Ей хотелось создать нечто сбалансированное, что отвечало бы всем показателям естественного отбора, позволяя тем самым расе Нъяхатмы, занять свое, если не главенствующее, так хотя бы устойчивое положение среди остальных жителей этого мира.
И создала Богиня смертных, мужчину и женщину, и имя им было Аз Г'Ара и Аз Г'Ариец.

ВНЕШНОСТЬ


ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ЖИЗНИ И РОЖДАЕМОСТЬ


ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ


ВОСПИТАНИЕ ДЕТЕЙ


ОБРАЗ ЖИЗНИ, КАСТЫ


ПИЩА/ЖИЛЬЕ


ЯЗЫК


ПРОЧИЕ ФАКТОРЫ


ОСОБЕННОСТИ:



ПОПЫТКА В ОЦИФРОВКУ:

Итак, что мы имеем. Кучку психующих людей, которые какого-то лешего выдвигают странные предложения вроде добровольной самосдачи властям или помощи всему Советскому народу. Теперь, несколько заинтересованная в вопросе выживания, Ева пыталась понять, о чем говорят эти чокнутые и, прислушиваясь, закипала все сильнее и сильнее с каждой минутой. На данный момент Палкину бесило всё.
Бесило, что она вообще попала в такую невероятную ситуацию. Бесило наличие умников, которые были явно подготовлены для такого приключения лучше нее. У кого-то там была с собой рация? А кто-то вообще всё знал про военное дело и прочее-прочее? Блядь, они что, догадывались об этом гребаном событии заранее и готовились к нему месяцами? Ева же понимала, что совершенно беспомощна перед этим ужасом военных дней и ее этот факт по понятным причинам крайне волновал. В данный момент Еву бесило даже «громкое дыхание» этих людей, а также тот крайне печальный факт, что кто-то из ролевиков в своих страстных речах успел отдавить ей правую ногу.
Но больше всего Палкину раздражали многочисленные психи, которые настаивали на том, что они прямо-таки обязаны помочь родненькой земелюшке в войне против бесчеловечненьких фашистиков. Во-первых, девушка искренне не понимала, какого черта она обязана ставить подобную задачу выше проблемы собственного выживания, которая, в общем-то, было для них (нее) сейчас основной. Во-вторых, теперь Ева считала тут каждого второго малость туповатым, ибо, как осторожная натура, девушка предпочитала сейчас ни во что не вмешиваться: ни в ход войны, ни в ход, упаси их всех великий Кронос, самого времени. Вот представьте-ка, - размышляла Палкина, - вмешается кто-то из вас сейчас в события прошлого и одним неверным действием нахрен все изменит в нашем, современном мире. Неужели вам всем так не нравилось жить в 2015? Неужели, для вас все было так плохо, что теперь вы, долбанные патриоты с геройской медалькой в заднице, хотите всё изменить, сами не зная, насколько велики будут последствия для вас самих? А прикиньте, вы такие, со своим мега-оружием и зашибенскими технологиями, вмешиваетесь в ход войны и вашего деда, какая радость, не подстреливают в бою и не посылают в больничку в Мухосранск, где по идее он встретил вашу гребаную бабушку и, опа, какая жалость, вы ВООБЩЕ не появляетесь на свет. Как вам такой расклад, а? Не, я-то не против, если из-за вашего чудного порыва погеройствовать на свет не появится, к примеру, тетка Лида с шестого этажа, так как, ей-Богу, задолбала уже заливать меня каждый месяц, но, едрить, почему бы нам просто спокойненько не переждать где-нибудь это дерьмо? Учитывая, какие тут все отличники по истории, нам бы это удалось чутка получше, чем тем же местным жителям.
Девушка мысленно отрепетировала эту речь, несколько сократив ее и по-своему «отцензурив», и даже уже собиралась излить ее на нерадивые головушки всех присутствующих, как в магазине внезапно зашевелились сотрудники, а потом еще и появились какие-то хмыри в форме, явно настроенные не на дружелюбное чаепитие с печенюшками. Ситуацию поспешил решить один из «взрослых мужиков» и Ева уважительно хмыкнула. Он казался ей одним из самых адекватных здесь, а учитывая, что Михаил (Матвей?) был еще и учителем истории, Палкина решила пока держаться его.
Девушка была одета, как элитный бомж местного района и потому не сильно волновалась о себе, но у ее франтового друга Кости могли бы возникнуть некоторые трудности. Девушка пихнула его вглубь магазина и успокаивающе сжала руку. Прорвемся.

Итак, детки, полюбуйтесь. Перед нами невероятно талантливая инсталляция сегодняшнего дня под названием "Горе интроверта". Исполняется профессионалом своего дела - Палкиной Евой Анатольевной. Поаплодируем ей дружно, но, прошу вас, дети: издалека и негромко. Не мешайте человеку страдать в заслуженной тишине внутреннего диалога и наслаждаться своим социофобством с воображаемым стаканом виски в воображаемой руке.
И тут Вы, вероятно, спросите: если для девушки это такая проблема, почему же она сейчас здесь, а не дома, в уютной постельке, рядом с безгранично любимым интернетиком и, что важнее, при полном отсутствии людей? Ответ невероятно прост и состоит он всего из пяти букв. Костя, этот человек с невероятно высокой эмоциональной const, был настолько воодушевлен идеей подобной встречи, что возражений от Евы он не только не выслушал, но и даже не дал им право быть высказанными. Девушка просто заглянула в его горящие глаза и вместо привычного "ублюдок, мать твою", Костя имел счастье услышать лишь полный безграничного отчаянья, страдания и муки предсмертный всхлип.
И вот теперь, благодаря господину Разумовскому (дружненько кланяемся ему в ножки), Ева сидит и практикует древний магический ритуал, по сжиганию взглядом окружающих предметов и людей. Пока, к великому сожалению Палкиной, никто не сгорел. Все сидят на своих местах: веселенькие и здоровенькие.
Компания, кстати, набралась весьма любопытная и разномастная, хотя саму Еву никто из этой компании конкретно не интересовал. Какой-то не в меру болтливый мужик, от которого Ева успела устать еще с момента, когда впервые на него взглянула (вроде учитель литературы, до тошноты интеллигентный на вид); модная девица, не заслужившая, но заработавшая фейспалм Палкиной еще в самом начале знакомства; какой-то бородатый Марти Сью; молчаливый парень (Как там его? Петя? Павел?), вызвавший тем самым малую толику интереса и подозрения со стороны девушки; забавный ушастый парень и, наконец, девочка 15-ти лет, непонятно как попавшая в эту компанию, где каждый третий "мужик за 40" (с математикой у Евы не ок, да). Не-не, не поймите сейчас превратно. К людям, младше себя Ева относится нормально, а детей она бы даже любила; но каннибализм - вопрос этически не решенный, а законодательством и моралью человеческой вообще запрещен, поэтому и любить детей Палкина пока способна исключительно на расстоянии.
Но вернемся к насущному. Когда пришло время (наконец-таки!!) расходится, на улице начало происходить нечто фантастическое и по общему решению компания зашла в книжный магазин, дабы укрыться от этих чудес небесных, чему Ева, разумеется, была "несказанно рада".
Если Разумовский не соизволит унести отсюда свою царскую задницу в течение получаса, я просто вырублю его и утащу насильно, - решила для себя девушка и немного успокоилась.
Палкина сняла шарф, пнула чью-то сумку и только после этого решила подойти к стенду, возле которого уже толпились и что-то оживленно обсуждали так горячо полюбившиеся ей за этот славный, но короткий вечер люди.
Книги с именами, фамилиями, фотографиями и воинскими званиями. Лол. Ну. Оригинальненько. Не так оригинальненько, правда, как на выпускном 9 класса, когда любимые хулиганы из параллельного подложили Еве в сумку голову манекена, искусно изображавшего ее саму. Вроде как, она и сейчас валяется у нее в комнате среди прочего бардака, часть которого составляют вот такие вот экспонаты увлекательного прошлого Евы Анатольевны.
-Зато я, безусловно, красивее. И вообще, ты видел, что со мной сделали? Я седая, Карл. С-е-д-а-я.
С фотографии на Еву и вправду смотрела она сама, только с седыми, действительно белыми волосами. Такого же цвета волосы стали у ее матери, после того, как от них свалил отец, которому, очевидно, не очень-то хотелось ухаживать за больной женой и бешеной дочерью.
Девушку невероятно раздражала пустая болтовня окружающих, но рядом с ней был Костя и, в общем-то, представляя, как она потом посмеется вместе с ним с глупой реакции людей на этот днищенский розыгрыш, ей было не так-то уж и плохо.

'Оригинальная подпись, которая сразила всех вас наповал уникальностью и которую мне лень придумывать'

Пробуждение казалось Нъяхатме преждевременным. Богиня долго прислушивалась к внутренним ощущениям, прежде чем внутренняя жажда действовать таки смогла превозмочь внутреннюю и, увы, частую страсть к блаженному забытию. Быстрым движением Нъяхатма проверила, насколько прочно и плотно сидит на Ней маска; эта привычка появилась еще тысячелетия назад: именно тогда Ее мертвые глаза в последний раз видели мир. Тот мир, точней маленькая планетка, вверенная Ей Космосом, тоже многое тогда 'сделала в последний раз'.
Вокруг - 11 Божеств, в каждом из которых томится в ожидании созидательного применения невероятная мощь, которую Нъяхатма, слепая Богиня, только и видит своим нутром. Внешность Богов Ей неведома, но, в общем-то, именно потому, что не интересует. Достаточно того, что Богиня чувствует их силу и в малой, уважительной мере прощупывает Своим безошибочным чутьем их доброжелательные (либо же не совсем) намерения.
Боги начали действовать. Нъяхатма буквально вдыхала этот страстный звон в атмосфере, который обыкновенно сопровождает созидательные процессы Божеств. Ее также обуял азарт и теперь Она действительно пробудилась. Осознавать собственную мощь и, как ни странно, чувствовать трепет перед новой планетой, ответственность за которую была возложена на всех присутствующих, было всегда опьяняющим ощущением для Богини.
Где-где там будет Его царство? Всегда забавно наблюдать за такими торопливыми натурами. В своих Божеских страстях они забывают о главном. Сейчас мы - единое целое, мы - Творцы планеты, но никак не соперники в мимолетной игре авторитетов. Соревнование начнется позже. - Нъяхатма скептически хмыкнула от своих же мыслей. Ее всегда больше результата привлекал сам процесс.
- Кто из Достопочтенных Господ будет столь любезен, подать руку незрячей и слабой Даме? И, хэй, неужели никто не предусмотрел возможность появления среди вас Меня? Ведь, Я так понимаю, никто из вас за вашей божественной пазухой не имеет лишней карты нашей планеты, выполненной в лучших традициях старины Брайля? Он был самым благородным моим творением и в качестве аватара - просто душка. Правда, помнится, его манера игры на фортепиано стала досадным упущением с моей стороны... Среди вас ведь наверняка найдутся ценители искусства человеческой расы?
Тут следовало бы кое-что разъяснить. Не про уважаемого господина Брайля; нет, конечно. Будучи когда-то еще неопытной и, так скажем, слегка неуравновешенной Богиней, Нъяхатма привносила в свои миры лишь разрушения, не умея ничего созидать, в привычном нашем понимании. И оттого, что мировоззрение Ее тогда было весьма недобрым, Богиню такое положение дел вполне устраивало.
Но с опытом приходит и мудрость. Разрушения вскоре стали иметь характер вынужденный, а жажда творить настоящую жизнь обернулась мучительной страстью для Нъяхатмы. Проклятие своей сущности, каким стала в определенный момент считать его Богиня, не могло быть преодолено до конца, но кое-что могло быть сделано и оно было. Нъяхатма вырезала Божественным клинком Изилиадва свои некогда красивые, но губительные для любой живой твари, глаза, взамен попросив у одного из могущественных Божеств камень, способный заменить Ей зрение (тогда же Нъяхатма с самоиронией отметила, что теперь Она - одна из немногочисленных Божеств-Циклопов). Бог, предвидя тщетность такой жертвы, подарил Богине также и маску, в дальнейшем использованную Ею в качестве защиты мира от собственного Ее взора. Так что сейчас Богиня и в самом деле была слепа. В некотором роде. Ее обостренные чувства могли теперь выстраивать куда более расширенную версию окружающего мира, но фактической картины, т.е. реального изображения вне различных потоков энергии и сил, периодически весьма не хватало.
И всё же Богиня, не дожидаясь ни одного из 'любезных Господ', в который раз доверилась Своему Всевидящему Оку-камню на маске и мгновенно переместилась на поверхность планеты.
- Не помешает разбавить этот водный пейзаж чем-то еще.
Быстро, словно сама Эпидемия, опутали землю множество зеленых рек. На экваторе, самом горячем поясе планеты, где, как не здесь, самое место джунглям? Нъяхатма была почти горда Собой. Она - Богиня, несущая когда-то только разрушения - научилась теперь нести и жизнь. Легкие планеты заработали. Воздух вокруг неумолимо накалялся, а богатая зелень наверняка бы радовала глаза, но: Нъяхатма ядовито усмехнулась.